Школьный турслет.

        Поздняя весна - молодое лето. Совершенно юное, без капли взрослости и практичности, безмятежное, бесшабашное. Там и тут струйки зеленого эфира, прянь нектарной пыли, песенность слетающихся в пары птиц, шепотки сплетающихся меж собой веток. Всё в каком-то запое любви, нежном счастье, бархате прикосновений и притяжении магнита. Противоположности в это время особенно сходятся. Даже сливаются и смешиваются, движимые хмельным беспорядком. Где было одно, а где другое, уже не поймешь. Так молодое лето верховным богом метится.

      На слёт юных туристов я попала случайно. В школьной команде заболела девочка, кажется, ангиной. Срочно требовалась замена. Я была красивая, фигуристая, но совсем не спортивная. Состоялись выборы из девушек на замену. Мальчишки и молодой физрук проголосовали за меня. Девчонки постеснялись восставать против красивой конкурентки.  До весенних соревнований оставались считанные дни, за неделю нужно было освоить премудрость вязания морских узлов, названия некоторых меня смешили - "кошачья лапа", "пьяный", "заячьи ушки", "бабий" и "тещин". Я честно пыталась всё запомнить и даже соединить веревки сама, но кроме прямого узла ничего не осилила. Учил меня Ваня, рослый рябой веснушчатый бугай из выпускного класса. Этот и рад был просто посидеть рядышком, а уж показать свою сноровку красивой девочке для воспитанного юноши - предел желаемого. Впрочем, видя мою неуспеваемость, Ваня махнул на меня обучительской рукой и сказал, мол, как-нибудь поможем на соревнованиях. Незаметно для судей. И улыбнулся, подмигивая. Я выдохнула, потому что к тому времени уже чувствовала себя частью команды, подводить никого не хотела. 

      Бегала я тоже слабо, на два с плюсом. Ноги красавицы, а не стайера, что вы от них хотите. Физрук решил подтянуть меня и в беге и приставил ко мне еще одного юношу - Лёху из 9 "Б", лучшего легкоатлета нашей школы. Лёха забегал за мной в полшестого утра и тащил меня на пробежку. 6-7 км. Я не успевала даже расчесаться после стука камешком в окошко. Выскакивала из постели, на ходу влезала в трико и майку, у порога - в кеды и мчалась с Лёхой по близ лежащему кварталу. Если я бежала недостаточно быстро, Лёха хватал меня за руку и волок за собой. В темпе, темпе, темпе. После первой тренировки у меня болело всё. Я готова была расстаться с туризмом. Но Лёха неумолимо продолжал меня тренировать, воспитывать и доводить до спортивной кондиции. Ранним утром вновь кидал мне в окно камешек, взывая к моему чувству долга. Постепенно бег мой выправился и даже подтянулся к нормативам ГТО. А Лёха похоже влюбился в меня, как и ас узлов Ванечка. Они по очереди носили мне охапки заряженных их любовью то сирени, то черёмухи. Мама ругалась, что живём мы теперь, как в цветочной оранжерее. А папа и не замечал таких мелочей. Тем более, что это были не первые и не последние пылкие влюбленные. Я, естественно, просто пожимала плечами, мол, принцесса еще не объявляла рыцарский турнир, а по сему никаких предпочтений никому.

         Были еще тренировки по спортивному ориентированию. Если вы никогда не занимались туризмом, то придётся вам объяснить, в чем смысл такого состязания. Нужно по картам отыскать места, где спрятаны контрольные пакеты с секретными документами. И все это в настоящем лесу или на пересеченной местности. После школьных занятий мы собирались в спортзале, изучали условные знаки, объекты, значки и обозначения. Ориентироваться на местности помогал компас. Но он мог просто поломаться, да и по условиям соревнований существовали части маршрута, когда у тебя забирали этот прибор, и ты должен был находить путь по природным знакам, мху, муравейникам, солнцу, движению небесных светил, расположению растений,  теневыносливых и солнцелюбивых, кронам деревьев, которые гуще растут в южную сторону. Примет должно быть одновременно не менее двух, трёх, чтобы точно определиться со стороной света и своей дислокацией. В спортзале я усаживалась возле главного ориентировщика, школьного любимца Игоря. До того был он хорош собой, что следить за его речами сил не оставалось. Где-то на пятом, шестом его слове путался смысл сказанного нам в назидание, и все девушки впадали в транс, и были лишь в силах наблюдать изломы темных его бровей и складность черт лица. И вот зря. Надо было слушать Игоря, а не любоваться его фактурой. 

          Наконец настал день главного соревнования. Нас экипировали. Вручили индивидуальные карты пути к контрольным пакетам. И выпустили на маршруты. Сначала пацанов, по одному, через полчаса друг от друга. Да с разных пунктов старта. Это чтоб ребята не мешали друг другу. Потом только девушек. По таким же правилам. Я стартовала чуть ли не последней. День переваливал к вечеру. И первый контрольный пакет согласно моей карте находился в довольно отдаленном лесу. Сначала надо было перемахнуть большое поле. Овраг. Лес был сразу за ним. На мне были неудобные резиновые сапоги, прорезиненная куртка, штаны с резинками от клещей и косынка. Небольшой рюкзак с аптечкой и кое-какие неприкосновенные запасы. Где-то через километр я почувствовала острую боль от мозолей. Сапоги были великоваты и при каждом шаге били ноги. Еле дотащилась до оврага, присела на его краю, раздумывая, что мне делать с болью. Вернуться? Опозориться. Нет. Надо было идти дальше. Превознемогая боль, я покорила овраг и вылезла на его противоположный край. Почти ползком добралась до леса и начала шарить по кустам, полагая, что КП там. Но пакет не находился. А я углублялась дальше в лес. Продвигалась по старенькому компасу на юго-восток, как требовал мой маршрут. Но ни одного нарисованного на карте места не находила. И вдруг поняла, что заблудилась. Да так ясно поняла, до кружения головы. А солнце между тем стремилось уйти за горизонт, и даже как-то посмеивалось над моей неудачей. Перспектива заночевать в незнакомом лесу мне совсем не нравилась. Я же не Сусанин-герой, в конце концов. Вдруг справа от меня откуда-то сверху послышался свист. Человеческий. С опаской я подняла голову и увидела сидящего на толстом суке ольхи Ваську...

         Васька был самым неприметным в команде, тоненький, щуплый, среднего роста двоечник, но зато круглый отличник по физкультуре. Он побивал все рекорды по прыжкам в длину, высоту, но всё равно его было не видно и не слышно, как знаменитость. Потому что тусовки он обходил стороной, пропадая в гараже и чиня пацанам мопеды и велики. Такой тихий и почти незаметный. В нашей команде он числился, но на общие сборы не являлся. Готовился индивидуально, как выяснилось позже.

    Васька посвистел, а потом говорит: 

- Привет, Лена. Заблудилась?

- Аха. Где мы, Вася?

- Мы далеко. До лагеря километров десять. Ты как досюдова дочапала-то?

- Не знаю. Увлеклась. Ноги болят до смерти. 

- Ну, давай посмотрим, что с твоими ногами.

     Вася слез с дерева и опустился передо мной на корточки.

- Да ты садись, - говорит он мне, - посмотрю. Как-никак я медработник в нашей команде.

        Улыбается. Я уселась на травке и давай стаскивать сапоги. А там уже кровавые мозоли. 

         Васька говорит:

- Плохо дело. Придётся тут ночевать. Назад ты не дойдёшь. Утром полегче станет. Сейчас перевяжу. Не дрейфь, всё будет хорошо.

.     Опять улыбается. От улыбки его невыразительное лицо преображается, становится милым и добрым. Особенно глаза. Лучистые, голубые. И как я раньше не замечала. Васька обрабатывает мазью мои раны и забинтовывает ноги. Теперь я похожа на китайскую аристократочку, с детства пригвожденную к постели для миниатюрности ног. Сначала больно и жжёт, но от рук Васьки исходит какое-то тепло и такая забота ощутимая, что боль тут же стихает и больше не напоминает о себе. Я хвалю Васю за волшебные руки, а он только улыбается. Потом приносит из леса мохнатых веток и еловых лап, сооружает крошечный шалашик, вместо матраца и подушек кладет охапками трав, притаскивает лесных дров, а вернее, коряги, палки и целые поваленные ветром деревья. Разжигает костерок. Делает рогатины из крючковатых веток. Кладет на них металлический прут. На него навешивает походный котелок. Откуда у него столько всего припасено, одному богу известно. Но суп гороховый из пакета получается отменный. В меру густой, с примешанным запахом дыма. Мне вручается целая миска этого варева, и я её тут же уплетаю за обе щеки. Всё-таки сколько нервов потрачено с этой историей. 

       Пока мы едим, закипает вода для чая. Васька заваривает какие-то травы, которыми разжился, уходя в лес. На всю оставшуюся жизнь я запоминаю этот аромат. Наверное, моя любовь к Ваське началась с этого намешанного на лесных чарах чая. Хочется просто сидеть и тупо смотреть на небо, которое уже попрощалось с солнцем и готово принять на своих территориях сонмище звезд. Васька оказывается еще и прекрасным рассказчиком и долго-долго увлекает меня занимательными историями из жизни разных людей. Так смешно их пародирует, что я хохочу, нарушая закон тишины леса. Прикручиваю себя на несколько оборотов шума. Смеюсь, но уже тише. А потом уже смеюсь просто от одного вида замолчавшего Васьки. Велика сила мужской незаметной харизмы. Спать Васька со мной в шалаш не идет, говорит, что будет караулить снаружи, но я настаиваю. И тогда мы укладываемся совершенно девственно, как говорится, ж..па к ж..пе. Васька как грелка. И тут оказался лучшим.

        С первым лучом мы просыпаемся. Вылазим из шалашика. А там.. Птицы. И новое солнце. И новое всё. И даже Васька будто бы новый. 

        Конечно, нас искали. И нашли. Поисковые команды. Но мы уже никогда с Васькой друг друга не теряли. А эту историю я записываю, сидя в шезлонге на берегу реки. Рядом опять колдует Васька с нашим сыном. Уже юношей. Что-то готовят. Июль. Наш двадцатый совместный отпуск. Не курорт, конечно. Да мы и не любим курортов

О школьных друзьях писать легко и приятно, есть время, желание, почему бы нет. Тем более призма времени, как хорошая косметика, скрадывает негатив детских обид и приукрашивает события. Так уж заведено.Детство и юность прошли в сибирской глубинке. Место всегда считалось ссыльным и многие мои друзья тех лет были из их числа. Ещё в годы войны в нашу местность на поселение выслали большую группу латышей. Со временем они обустроились, говорили по русски, но жили обособлено.. взрослые, но не дети! Илгон, Алвил, Марис, Андрис.. пацанва, друзья раннего детства. Где вы сейчас, вспоминается ли, и как (?) вспоминается, то время.. Разрешили им вернуться на Родину в 1956. Большинство уехало, хотя у многих уже были свои дома. Родители Алвила подарили мне стопку книг Агнии Барто из серии "Мои первые книги". Роскошный подарок, такое не забывается. Некоторые семьи остались, в том числе и упомянутый Марис, всю жизнь проживший в селе и проработавший в нашей районной газете.Описываемое время, это середина 50-х, начало 60-х годов,... прошло всего чуть больше 10 лет как закончилась мировая война, страна уже оправилась от разрухи, но до сытых 70-х ещё далеко. Радостным событием было появление дома радио. По улице поставили столбы, натянули провода, в сельмаг из города завезли приёмники... Стало веселее, семьёй слушали разные передачи. Запомнилась передача про изыскателей трассы Абакан-Тайшет с песней «Держись геолог, крепись геолог». Слушали вечерами под свет керосиновой лампы и отблесков горящей печки, на плите которой румянились ломтики картошки и затем поедались вместе с кожурой. Электрический свет провели позже, когда учился уже в 8-м классе.Восемь классов мы заканчивали в «старой» восьмилетней школе. Восьмой класс был выпускным, и нас ориентировали поступать в училище и техникумы, что бы раньше получить профессию. Но была и «новая» 11-летняя школа, открытая позже. Я недолго колебался между Приборостроительным техникумом (другие и не рассматривал) и учёбой в школе, и выбрал школу. Нужно сказать, что наше поколение социологи относят к послевоенному пику волны рождаемости и девятых классов в школе, было целых четыре, а в год выпуска  (год реформы-переход на 10 летку), наша сельская школа выпустила 8 (восемь!) классов.

Так получилось, что у меня с мамой почему то всегда складывались сложные от-ношения. Когда я была совсем маленькая, то нас бросил мой отец и всю свою любовь мама направила на меня. Сколько я себя помню это выражалось в том, чтобы меня как следует накормить. Поэтому что касается еды, то в этом я проблем в детстве не знала. Меня кормили очень основательно (про это я писала уже в своем дневнике). Мама почему то решила что мне нужно иметь женственную фигуру и поэтому я ела и ела, а фигура все росла и росла!Но все же у меня есть несколько моментов, за которые я очень благодарю свою маму. В 7 классе мама подарила мне набор для макияжа и отвела на курсы визажа. Я была сама первая в классе кто стал краситься. Мне учителя делали замечания, а классная вызывала маму в школу по этому поводу. Но мама всегда была на моей стороне и говорила, что ничего в этом нет, что молодая девочка пытается выглядеть красиво! За это я ее очень люблю!Вторым моментом, который я помню - это то, что к восьмому классу у некоторых девочек в классе появилась грудь. И я хочу сказать, что благодаря тому, что мама постоянно заботилась о моей фигуре, моя грудь была одной из самых красивых в классе! И я заметила, что парни из моего класса и других классов, особенно старших – стали обращать на меня внимание и знакомиться со мной. Это второй момент, за который я хочу поблагодарить свою маму.Еще чему я благодарна, это то что мама никогда не запрещала одевать в школу то что я хочу. Я помню, что сама купила себе короткую юбку и стала ее носить на уроки. За что тоже имела нагоняй от классной. Но мама сказала, что я сама решаю, что мне носить на уроки. Я была первой в классе, кто носил короткую юбку с блузкой, когда остальные девочки ходили в тяжелых пиджаках и боялись их снять!Мне, конечно, нравилось что на меня обращали внимания одноклассники и старшеклассники, все-таки внимание это то что очень важно для молодой девушки! Но повышенное внимание для школьницы это не всегда хорошо, это я уже поняла намного позже!

Подозрительно захотелось  в детство... Это как закон философии о переходе количества в качество. Стоило перейти рубеж 60, получить пресловутый билет в безответственную жизнь, как потянуло на воспоминания, да так, что захотелось об этом написать. Кому, зачем?… В первую очередь себе, да может внуки почитают…

В школе в начальных классах я учился посредственно, однако был один предмет, который мне давался легко.. Это математика. А может все дело в преподавателе.  В 5-м классе началось раздельное обучение и среди новых учителей, к нам пришла Валентина Сергеевна  - препод математики. Часто она пользовалась методом соревнований на скорость решения задач.. Называет номер из учебника, кто решил, следующий и тд.. Решал и получалось быть в лидерах, а с 7-го кл меня начали приглашать на олимпиады, сначала школьные, потом на районные (до городских недотянул). Особенно нравились районные...  тем, что давали талончик на обед в столовую, которая была на ул Коммунистической, рядом с автовокзалом.. Обед был царским (в сравнении с тем, что было дома)..

В старших классах учитель математики сменился, но основы, заложенные Валентиной Сергеевной позволили на на отлично сдать и школьные выпускные и вступительные экзамены в институт.

Волей случая через несколько лет Валентина Сергеевна оказалась свекровью моей одноклассницы и через неё передавал приветы и пожелания здоровья.

В любимчиках у учителей я не ходил, но поблажками у одной все же пользовался. Началось с того, что с 7-го кл начиналась химия, но прошло 2 месяца, а учителя у нас нет. Ноябрь месяц, уже выпал снег, посылают меня и друга Шурку (это после его стали звать Александром) на школьный хоз.двор к конюху, взять запряженную в сани лошадку и привезти с вокзала  учителя химии. Так мы первыми познакомились с Татьяной Константиновной Ивановой (правда Ивановой она стала позже, выйдя замуж..).

Загрузили мы ее чемодан в сани, и отвезли в учительский дом на ул. Ленина, где для неё уже была готова однокомнатная квартира с необходимой мебелью.

Татьяна Константиновна к занятиям подходила творчески, очень часто теорию показывала на практике, проводя химические опыты. Запомнился случай, за который её по головке не погладили.. Показала она на опыте, как с помощью нитрата серебра медные монеты "сделать" серебряными . Ну мы и дорвались, весь наличный запас двушек "превратили" в 10 коп, а 3-х копеечные монеты  в 20 коп., А на следующий день отправились по магазинам "отоваривать" новую мелочь, Конечно был скандал..

Плохо учился у ней только ленивый, я не исключение, до двоек не доходило, но отлично никогда не получал, а четверки ставила за нашу первую встречу .